Сайт Успенского Кафедрального собора находится по адресу:

http://astrsobor.ru/

Жизнеописание протоиерея Василия Наследышева

Отец Василий Андреевич Наследышев родился 26 февраля 1876 года в станице Арчадырской войска Донского (по другим данным в г. Кирсанове Тамбовской губернии) в семье подъесаула войска Донского.

21 июня 1897 года окончил Астраханскую Духовную Семинарию по первому разряду со степенью студента. В этом же году, 10 сентября был назначен исполняющим должность надзирателя-репетитора в Астраханском Духовном училище.

В 1898 году он женился на Валентине Илларионовне Туберозовой, дочери настоятеля городской Казанской церкви протоиерея Иллариона Михайловича Туберозова, трудами которого была выстроена и освящена в 1907 году новая церковь в честь Казанской иконы Божией Матери.

1 октября 1898 года он был рукоположен в сан дьякона, а 4 октября в сан священника, и назначен штатным священником в городской Иоанно-Златоустовской церкви. Все последующее служение о. Василия Наследышева было связано с этим храмом, который стал для него родным, где он за долгие годы был немало утешен Господом, несмотря на многие скорби и испытания.

18 сентября 1898 года о. Василий был назначен законоучителем вновь открытого IX мужского приходского училища. 

С 14 декабря 1898 года по 12 сентября 1899 года он был заведующим и законоучителем церковно-приходской школы при приюте "Ясли".

С 12 сентября 1899 года перемещен законоучителем во II городское приходское училище.

В 1905 году он был утвержден в должности духовного следователя II округа г. Астрахани. В обязанности духовного следователя входили в то время разбор дел священнослужителей против церковного благочиния и благоповедения, как, например, совершение службы в нетрезвом виде, повенчание браков до совершеннолетия, вымогательство за требы и тому подобное. Как справлялся о. Василий с возложенными на него обязанностями можно судить по тому, что он постоянно с этого времени избирался вновь на каждое трехлетие на эту должность, вплоть до февральской революции 1917 года, после которой должности духовных следователей были отменены.

19 апреля 1918 года ко дню Святой Пасхи о. Василий Наследышев был награжден наперсным крестом и возведен в сан протоиерея. С этого времени начинается его служение в должности настоятеля Иоанно-Златоустовской церкви. А время это было сложное и тяжелое.

Астрахань со всех концов обступали фронты гражданской войны, в городе властвовал голод и тиф, которые доводили до отчаяния местное население.

10 марта 1919 года в городе вспыхнуло стихийное восстание астраханских рабочих, которое с неимоверной жестокостью было подавлено большевиками. Во время боев Иоанно-Златоустовская церковь оказалась в самом эпицентре, отчего и сам храм и все находившееся в нем подвергались большой опасности. Опасность эта увеличивалась оттого, что в большевистском военном руководстве были уверены, что на колокольне храма восставшими был установлен пулемет.

Так, председатель временного реввоенсовета Киров, передал записку командиру пехотных частей: "По сообщению товарищей военных моряков (очевидцев), на церкви в 6 участке стоит белогвардейский пулемет. Нами отданы распоряжения, - сбить колокольню с миноносца".

В действительности, никакого пулемета на колокольне Иоанно-Златоустовского храма не было, а за белогвардейцев был принят звонарь, звонивший к вечерней службе. Это подтверждалось рассказом свидетелей: "Часов в 5 дня советские войска стали обстреливать колокольню Иоанна Златоуста. Как раз в это время кто-то забрался на колокольню и стал звонить. Через минуту раздался орудийный выстрел и сбил купол этой церкви».

Правда, купол был не сбит, а поврежден, но колокольня действительно была снесена выстрелом с миноносца "Московитянин". Храм фактически был полуразрушен, настоятелю и приходскому совету пришлось приложить все старание, чтобы восстановить его. Купол был в скором времени отремонтирован, а вот колокольню восстановили лишь в 1923 году.

Иоанно-Златоустовский храм

В 1922 году о. Василий Наследышев привлекался к суду по обвинению в созыве нелегального собрания. К сожалению, материалы этого дела не дошли до нас, и можно только предположить, что дело это было связано с разыгравшейся в то время драмой по изъятию церковных ценностей, или с начавшейся обновленческой смутой.

Уже после получения в Астрахани первого послания Святейшего Патриарха Тихона с призывом к верующим о сдаче в пользу голодающих не связанных с богослужением церковных ценностей, а также первых известий о намечающемся властями изъятии церковных ценностей, в церкви Иоанна Златоуста было проведено собрание церковного совета и прихожан. На собрании было предложено, чтобы предупредить намечающееся властями изъятие, самим сдать те ценности, которые не имеют отношения к богослужению.

Вот как сам о. Василий описывает эти события: "В нашей церкви Иоанна Златоуста, еще до получения распоряжения об изъятии церковных ценностей, был поднят вопрос о том, что необходимо прийти на помощь власти в ее стремлении дать хлеб голодающим, и, ввиду чрезвычайных обстоятельств, часть церковных ценностей добровольно пожертвовать на государственные нужды. И после утвержденного решения этого вопроса в церковном совете, я вместе с председателем совета по этому поводу ездил к управляющему тогда епархией епископу Анатолию, что необходимо немедленно прийти на помощь государству и советской власти, но он отклонил сепаратное наше выступление и обещал по этому поводу собрать общее собрание всех советов г. Астрахани».

Собрание это было собрано в Благовещенском монастыре, и здесь представители всех астраханских приходов вынесли постановление, по духу соответствующее предложению церковно-приходского совета Иоанно-Златоустовской церкви о добровольной сдаче государству церковных ценностей, не имеющих богослужебного значения.

Но государство не хотело довольствоваться добровольными пожертвованиями Церкви, и желало изъять все церковные ценности.

По этому поводу в Астрахани была проведена целая кампания, вследствие которой причты и церковно-приходские советы многих астраханских церквей были обвинены в сокрытии церковных ценностей и привлечены к суду.

В этом черном списке оказалась и Иоанно-Златоустовская церковь. Причиною обвинения была, в основном, неподача вовремя описей церковного имущества, утеря некоторых описей или несоответствие с описями 1918 года наличного церковного имущества. Все эти дела 20 сентября 1922 года были направлены в Особую Сессию Губсовнарсуда.

В июле 1922 года началась обновленческая смута в Астраханской епархии. Управляющий епархией епископ Анатолий (Соколов ) собрал в Иоанно-Предтеченском монастыре все городское духовенство и уездных благочинных, зачитал им документ об организации в центре Временного Церковного Управления (ВЦУ), сообщив, что это вполне законная и преемственная церковная власть. Он зачитал свое послание к духовенству и пастве, объяснив законное происхождение ВЦУ, которому следует подчиниться, и все духовенство, ничего не подозревая и ни в чем не сомневаясь, подписалось под этим посланием.

Через полмесяца, в августе, епископ Анатолий вновь собрал духовенство. На этом собрании была оглашена программа обновленческой "Живой Церкви", и вот тогда все поняли, что означает ВЦУ. К тому же на этом собрании было оглашено послание митрополита Агафангела (Преображенского), разоблачавшее обновленческую ложь, отчего среди духовенства поднялся шум, с призывами не признавать обновленческое ВЦУ и епископа Анатолия.

Часть духовенства на следующий же день подали архиерею свои заявления, отвергающие законность ВЦУ и требующие исключить их подписи на июльском послании епископа. Среди них был и протоиерей Василий Наследышев.

Противообновленческая оппозиция включила в себя лучшие силы астраханского духовенства. Тут были и известные своей высокой образованностью и духовной принципиальностью протоиереи о. Николай Пальмов, о. Григорий Степанов, о. Иоанн Болтинский, о. Евгений Покровский, о. Николай Покровский, о. Василий Григорьев. о. Борис Ветвицкий, а также высоконравственные и богато одаренные благочестием протоиереи о. Василий Залесский, о. Всеволод Виноградов, о. Дмитрий Стефановский, о. Александр Поспелов, о. Евгений Фетисов, о. Василий Наследышев и протодиакон Антоний Поздняков. Говоря о последних, А.И. Кузнецов писал: "Это были столпы. Верующие шли за ними, находили в них опору и возлагали на них свои надежды".

В то же время обновленцы начали наступление на православные храмы, в чем им оказывали большую поддержку местные власти. Пользуясь постановлением ВЦИК от 3 августа 1922 года об обязательной перерегистрации всех религиозных обществ, местные власти стремились отказать в регистрации православным общинам, чтобы отдать их храмы обновленцам. Чаще всего причиной отказа в регистрации были обвинения в растрате церковных ценностей. Почему члены причта или церковного совета привлекались к суду, а церковная община объявлялась неправоспособной и ей отказывалось в регистрации. Таким образом, обновленцам удалось захватить более 10-ти городских церквей.

В конце 1923 года обновленцы начали кампанию по захвату Иоанно-Златоустовской церкви. 14 ноября, при переучете, «особой Правительственной комиссией имущества Иоанно-Златоутовской церкви была обнаружена растрата серебряного напрестольного креста и медной купели и найдено 60 серебряных и прочих предметов, не записанных в церковную опись, что и было зафиксировано протоколом № 51, копии с которого были отосланы Губпрокурору и Г.П.У».

Вследствие всего этого были арестованы священники Иоанно-Златоустовской церкви о. Василий Наследышев и о. Федор Лебедев. Православной церковной общине этого храма было отказано в регистрации. В это же время обновленцы подали в Административный отдел заявление о регистрации своей общины.

Но православные прихожане Иоанно-Златоустовской церкви не желали так просто отдавать свой храм раскольникам. Они собрали все необходимые документы о регистрации новой общины. 20 февраля 1924 года им отказали, но они стали снова собирать документы и ходатайствовать о закреплении храма за ними.

В это время вышел из заключения о. Василий Наследышев. Все обвинения, выдвинутые против него, не подтвердились, что дало церковной общине право снова ходатайствовать о передаче ей храма. Верующие, воодушевляемые своим настоятелем, стояли у ворот храма и не пускали в него обновленцев. В конце концов, долгое противостояние закончилось победой православных. 11 августа 1924 года Адм. отдел вынужден был дать регистрацию православной общине Иоанно-Златоустовской церкви. Таким образом, этот храм оказался единственным городским храмом, который православным удалось отбить у обновленцев.

По приезде в Астрахань архиепископа Фаддея (Успенского), о. Василий Наследышев сразу же вошел в ближний круг его окружения, и участвовал во всех епархиальных делах. Его приход, также как и все православные приходы г. Астрахани, участвовал в распределении расходов по содержанию архиерея и архиерейского дома. Если Покровская церковь взяла на себя расходы, связанные с квартирой архиерея, Петропавловская церковь обеспечивала ежемесячную выдачу денег на продовольствие, обувь, одежду, то Иоанно-Златоустовская церковь несла расходы за пользование пролеткой.

Вообще при о. Василии Наследышеве Иоанно-Златоустовский храм превратился в один из лучших приходов г. Астрахани. Здесь был замечательный хор, которым управлял бывший регент Успенского кафедрального собора - Васильев. Колокола храма были настроены по камертону. Слепой звонарь Григорий Чаплыгин умел звонить с необычайным искусством, за что даже был принят в члены профсоюза работников искусств.

15 марта 1928 года в Астрахань прибыл архиепископ Филипп (Ставицкий), архипастырь мудрый, стоящий твердо на защите Православия. Отец Василий Наследышев при этом архипастыре, как и при владыке Фаддее, входил в число наиболее деятельных его помощников.

Особенно это проявлялось в борьбе архиепископа Филиппа с обновленчеством. Обновленцы, видя свое бессилие, обрушились в местной прессе на владыку Филиппа, на православное духовенство, обливая их грязью и обвиняя в скрытых контрреволюционных замыслах. Призыв обновленцев был услышан местными властями, вследствие чего органы ОГПУ завели дело по поводу контрреволюционной церковной группировки, куда вместе с архиепископом Филиппом вошли наиболее активные и ревностные в защите Православия священнослужители: о. Дмитрий Стефановский, о. Евгений Покровский, о. Дмитрий Алимов и о. Василий Наследышев. В местной прессе это дело окрестили дело "поповской пятерки".

Первыми под прицел Астраханского ОГПУ попали священники о. Дмитрий Алимов и о. Василий Наследышев. Следователи, в первую очередь, хотели доказать тесную связь о. Василия Наследышева с архиепископом Филиппом и другими обвиняемыми.

Так, по показаниям одного из свидетелей, архиепископ Филипп "по прибытии в г. Астрахань в 1928 г.... тут же вскоре завязал тесную связь со священнослужителями тихоновского течения, как то: Покровским Евгением, Стефановским Дмитрием, Наследышевым Василием и Алимовым Дмитрием, через указанную группу священников он проводил свое влияние и внушал таковым о скором падении Советской власти».

Также: «Наследышева и Алимова я знаю как хороших выполнителей воли епископа Филиппа, которые всячески ненавидят Советскую власть. Но указать факты я не могу. Наследышев и Стефановский ездили даже встречать епископа Филиппа в Саратов».

Другой свидетель утверждал, что "Филипп повел тесную связь со священниками Стефановским Дмитрием, Покровским Евгениенм, Наследышевым Василием и Алимовым, которые зачастую сообщались на квартире Филиппа. В квартире Филиппа все указанные священники собирались исключительно вчетвером, по окончании службы и доскольки они там находились, я сказать не могу".

Сразу создавалось ощущение какого-то заговора. Один из свидетелей, обновленец, так и утверждал о существовании заговора среди православного духовенства: "Филипп в своей квартире собирал какие-то собрания, где присутствовали вышеуказанные священники, но что они там обсуждали, не знаю, только я знаю, что священники Покровский Евгений, Наследышев Василий и Алимов Дмитрий направляли старух собирать подписи с тем расчетом, что эти подписи представить с заявлением в Исполком на предмет вмешательства адм. органов и налоговых инспекций в староправославные церкви, и не предъявляли таковых налогов, ибо церковь отделена от государства, и поэтому власть не имеет права требовать и налоги".

Кроме этого следователи собирали и другие "свидетельства" контрреволюционной деятельности о. Василия Наследышева. Так, по показаниям свидетелей выходило следующее:

 "В начале июля, числа 7-9 дня 1929 года, мне пришлось слушать проповедь в церкви Иоанна Златоуста, в которой Наследышев Василий говорил, что существование Советской власти не жизненно, и если таковая существует, то только до известного момента, т.е. до восстания востока, и если только загорится восток, так в России водворится тот порядок, который существовал раньше. Все указанные мною слова Наследышев говорил на литературно-религиозном языке".

"Числа 25-27 июля с.г. на ступеньках сторожки Иоанно-Златоустовской церкви, в кругу ожидавших службы старух, Наследышев и Стефановский говорили о трудностях жизни духовенства и верующих при Советской власти и указывали, что советское правительство сознательно ведет линию по разложению религии, чтобы отобрать церкви под клубы. Такую линию советское правительство проводит через непомерное обложение всевозможными налогами как духовенство, а также и население, от которых хозяйство приходит в нищету, а народ к голоду".

"В отношении Наследышева я могу сказать только то, что он в своих проповедях открыто говорил о скором падении Советской власти, ибо такая власть долго существовать не может в силу того, что она своими непосильными налогами облагает крестьян и нас, духовенство, мы скоро будем стоять перед таким фактом, когда весь мир иностранных держав восстанет против этой власти, и она должна рухнуть".

"В связи с осложнением на востоке, Наследышев говорил, что вот, православные, не далек тот час, когда мы будем освобождены от ига Советской власти, и расцветем, как цветут розы в весеннее время. Такие проповеди он говорил в начале мая или в конце июня 1929 г.".

"30.12.28 г. священник Наследышев В. после службы в Иоанно-Златоустовской церкви, в своей проповеди говорил, что вот, православные граждане, у власти безбожников существует отделение церкви от государства, а в действительности отделения никакого не видно, потому что они отбирают церкви под клубы, И, мало того, что отбирают, они еще всячески издеваются над духовенством, представляя таковых в своих карнавалах в самых неприглядных видах".

Основываясь на этих свидетельствах, Астраханский отдел ОГПУ выдвинул против о. Василия Наследышева обвинение в контрреволюционной агитации и в участии в контрреволюционной группировке, вследствие чего он 7 августа 1929 года был арестован. На допросе, произведенном 9 августа, о. Василий, опровергая возводимые на него обвинения, показал:

"Я никакой агитации не проводил, Советскую власть признаю как власть, существующую по воле Божией. Если я и говорил проповеди, то исключительно религиозного содержания, и никогда не касался существующей власти. 17 апреля 1929 года я проповедь не говорил, а читал брошюру под заглавием "Житие Марии Египетской", получивши эту брошюру от епископа Филиппа, «которую положено читать по церковному уставу», в брошюре против Советской власти ничего не было, и от себя я ничего не прибавлял. Во время моего нахождения в квартире епископа Филиппа, приблизительно 24 июня с.г., когда я носил ему жалование в сумме 40 руб. мы с ним разговаривали только относительно поездки в Москву и о пении. Филипп говорил, что в Астрахани певцы поют плохо, указывал, что пение в церкви не церковное, а театральное. Бывал я также в квартире епископа числа 10 каждого месяца, и Филипп о власти никогда не говорил. В отношении проповеди, сказанной 18.04.29 г. епископом Филиппом в Иоанно-Златоустовской церкви, он говорил о Марии Египетской, о действиях благодати Божией. Я, как настоятель, следил за порядком. Подробно о сказанной проповеди может сказать протодиакон Поздняков Антоний, проживающий как будто по улице Сазонова, № не помню.

30. XII 28 г. я действительно служил в Иоанно-Златоустовской церкви и говорил проповедь, в которой указывал, что современная наука не может окончательно утверждать о том, что Бога нет, потому, что большая часть мира недоступна исследованию современной науки, и приводил в пример, что среди ученых много верующих людей, как то: Пастер, Кеплер и Ньютон, и говорил ли я об отделении церкви от государства, - я не говорил, но говорил, что безбожники в своих карнавалах представляют в неприглядных видах духовенство".

Но следствие мало прислушивалось к словам обвиняемых, ища в их показаниях только зацепки, чтобы подкрепить свое обвинение. К тому же, следствие выдвинуло о. Василию обвинение в связи его до революции с жандармерией. Основывалось это на таких показаниях:

"Я священника Наследышева Василия Андреевича знаю приблизительно 25 лет, до революции он был следователем духовной консистории г. Астрахани, и имел тесную связь с жандармским управлением, но что он там делал и зачем туда ходил, не знаю".

Отец Василий категорически отрицал свою связь с жандармерией:

"С жандармским управлением никаких дел и сношений совершенно не имел, не имел знакомства, даже личного, ни с одним жандармом, и до сего времени не знаю, где в Астрахани находилось или помещалось это управление, так как никогда там не бывал и не имел желания бывать". Но и это не было принято к сведению. К тому же О. Василий полностью отвергал свою виновность, заявляя:

"Виновным себя совершенно не признаю, так как ни на деле, ни в душе никогда не был противником Советской власти, и всегда высоко ставил и ставлю идею такой власти, и поэтому прошу скорее снять с меня это тяжелое для меня, и незаслуженное ничем мною это обвинение".

Вскоре было вынесено и обвинительное заключение, которое гласило: "показания обвиняемых: Ставицкого, Наследышева, Алимова, Покровского и Стефановского полностью опровергаются свидетельскими показаниями, и вполне изобличаются в антисоветских действиях против существующего порядка управления Советской власти, каковые при всяком удобном случае стремились внушить темно-верующей массе о надвигающейся войне, нежизненности Сов. власти и падении таковой. На основании вышеизложенного… полагал бы: следственное дело №57 направить в коллегию ОГПУ, на предмет внесудебного расследования".

3 января 1930 года особое совещание при Коллегии ОГПУ вынесло постановление по делу №88116 по обвинению Ставицкого Виталия Степановича, Алимова Дмитрия Емельяновича, Покровского Евгения Ивановича, Стефановского Дмитрия Андреевича и Наследышева Василия Андреевича. Все обвиняемые были осуждены на 3 года высылки в Севкрай. Местом отбытия ссылки им была назначена Коми АССР, поселок Усть-Цыльма. Здесь ссыльных распределяли по окрестным селам.

Астраханцев первоначально распределили в село Ижму, а к осени 1930 года перевели в саму Усть-Цыльму. В деле сохранилось удостоверение, выданное о. Василию Наследышеву 1 апреля 1932 года уполномоченным по Усть-Цыльмскому району, такого содержания:

"Дано настоящее адм.высланному Наследышеву Василию Андреевичу в том, что ему разрешено проживать в с. Усть-Цыльме АОГ. Административно-высланный Наследышев обязан декадно 4, 14 и 24-го числа являться на регистрацию в канцелярию Уполномоченного ОГПУ».

Удостоверение выданное административно высланному о. Василию Наследышеву

 Кроме суровых условий проживания в северном климате, ссыльным приходилось с весны 1931 года работать еще и на лесоповале. Не всякий молодой выдерживал такую тяжелую работу, а уж куда было 55-летнему священнику. Но Господь хранил о. Василия, несмотря на то, что рядом с ним от изнеможения и тифа умирали очень многие.

В 1934 году, отбыв срок ссылки, он получил разрешение вернуться в Астрахань. В Астрахани большинство храмов к тому времени были уже захвачены обновленцами, но некоторые еще оставались у православных, в том числе Иоанно-Златоустовская церковь. Правда, эти немногие храмы были переполнены священнослужителями, и вернувшимся из ссылки священникам трудно было найти место. Отец Василий Наследышев вынужден был ходить в родной храм, как простой прихожанин, а жить исправлением различных треб: крещением и служением панихид.

В 1936 году обновленцы захватили и Иоанно-Златоустовскую церковь, и в этом же году о. Василий Наследышев снова был арестован. Не зная, к чему придраться к бесприходному священнику, местные органы ОГПУ обвинили его в подделке документов, и он был осужден по статье 72 УК на 3 года (к сожалению, материалы этого дела не сохранились и мы не можем точно судить, в чем заключалась суть обвинения, - автор).

Просидев в тюрьме несколько месяцев о. Василий был досрочно выпущен на свободу. Шел уже 1937 год. Некоторое время о. Василий посещал Князь-Владимирский храм, но вскоре и тот был захвачен обновленцами. У православных в городе фактически осталась одна действующая Покровская церковь (не считая нескольких храмов на дальних окраинах) Сюда устремилось все бесприходное астраханское духовенство. Иногда по праздникам в алтаре собиралось по 30-40 священнослужителей. Но их число постепенно таяло на глазах.

Начавшиеся с конца 1937 года повальные аресты уносили с собой то одного, то другого служителя церкви. Все оставшиеся только ждали своего часа. Тем временем, с начала 1938 года, органы НКВД начали собирать сведения и об о. Василии Наследышеве.

Вот один из доносов, поступивших в то время:

«Прежде чем показать следствию о настоящей агитации Наследышева В.А., я хочу рассказать следствию о том, что в 1929 году Наследышев В.А. привлекался к ответственности по ст.58 п.п.10,11 УК РСФСР, т.е. организованную контрреволюционную деятельность. Срок наказания, данный Наследышеву за вышеупомянутые злодеяния, он отбыл в 1934 году, после чего вернулся на жительство в г. Астрахань. Срок отбывания наказания не исправил Наследышева, а ещё больше озлобил его против существующего строя, и с этого года, т.е. с 1934 года, Наследышев вновь встает на путь борьбы с Советской властью, используя для этого разного рода клевету на ВКП(б) и Советское правительство. Вращаясь постоянно среди народа, Наследышев последнему старался всячески привить антисоветские настроения. Сейчас трудно вспомнить все антисоветские высказывания Наследышева, но они всегда сводились к тому, что Советская власть должна скоро пасть, к восхвалению старого режима (царского). В последнее время Наследышева особенно рьяно клеветал на органы НКВД, партию большевиков и Советское правительство. Он говорил: «В лагерях опять появились кандалы, весь молодняк сейчас закован в кандалы. Ведь сейчас, знаешь, любят создавать искусственные дела и обвинения, НКВД и Нарсуды в настоящее время имеют задание, чтобы больше арестовывать и судить, ведь, знаешь, нужны рабочие руки». Касаясь вскрытия антисоветских центров, Наследышев говорил: «Не материальные расчеты заставляли людей создавать центры и заговоры. Генеральная линия партии неверна, вот против нее и борются рыковцы, бухаринцы, троцкисты и т.д.. Всё вскрываются новые заговоры, партия большевиков слаба, а этим она себя убивает».. Клевета на партию большевиков и Советское правительство единственная тема разговоров Наследышева».

Остальные "свидетели", после предварительной обработки, также давали выгодные следствию показания, немногим различаясь в своих словах:

"Наследышева В.А. знаю как служителя культа, священника и человека, враждебно настроенного по отношению к ВКП(б) и Советской власти. Наследышев среди населения г. Астрахани, и, в частности, среди прихожан той церкви, в которой он являлся священником, пропагандирует антисоветские взгляды и разного рода провокационные слухи. Так, при обсуждении новой Сталинской конституции в 1937 г., Наследышев распространял вокруг нее антисоветскую клевету. Он доказывал прихожанам отсутствие в СССР свободы слова, собраний, печати и пр. Он также говорил, что материальное положение трудящихся нашей страны крайне тяжелое, и что никакого права на труд у нас нет".

"Наследышев пропагандирует среди населения антисоветские взгляды и высказывает разного рода провокационные слухи. В 1937 г. Наследышев высказывал антисоветские взгляды по вопросу заработной платы рабочих, считая, что зарплата слишком низкая, не обеспечивает рабочих. Он также неоднократно недовольствовался существующими ценами на промтовары и продукты. В неоднократных беседах с ним по вопросам религии и ее роли в государстве, Наследышев заявлял, что в СССР никакой возможности к существованию религии нет. Государство прижимает религию, и, следовательно, лиц с религиозными убеждениями".

"Наследышева я знаю с 1937 года как служителя религиозного культа - священника и человека, враждебно настроенного по отношению к ВКП (б) и Советской власти. Я сама неоднократно слышала от Наследышева, как он клеветнически и оскорбительно отзывался об органах ВКП(б) и Советской власти. Воспроизвести его разговоры я не могу, забыла".

Протокол обыска у о. Василия Наследышева с описью изъятых вещей, в том числе, и портрета о. Иоанна Кронштадского

20 января 1938 года о. Василий Наследышев был арестован органами НКВД. При обыске у него не квартире была найдена литография по металлу - портрет отца Иоанна Кронштадтского, что само по себе для властей служило хорошей подоплекой для обвинения в антисоветской деятельности.

На произведенном 8 февраля допросе, о. Василий всячески отвергал свою вину:

"Вопрос: Вы арестованы за проведение систематической антисоветской деятельности. Признаете себя в этом виновным?

Ответ: Нет, не признаю, т.к. никакой антисоветской деятельности я не проводил.

Вопрос: Вы говорите неправду. Следствием установлено, что вы, будучи враждебно настроены, проводили антисоветскую агитацию, направленную против ВКП(б) и Советской власти. Требуем говорить правду!

Ответ: Я говорю только правду, антисоветской деятельности я не вел.

Вопрос: Вы продолжаете скрывать от следствия проводимую Вами антисоветскую деятельность. Вам зачитывается выдержка из показаний свидетеля..., изобличающих Вас в проводимой антисоветской деятельности. Признаете это?

Ответ: Это я также отрицаю.

Вопрос: Вам зачитывается выдержка из показаний свидетеля... изобличающих Вас также в проводимой антисоветской деятельности. Настаиваем на даче правдивых показаний.

Ответ: Нет, не признаю, и считаю показания свидетелей неверными".

9 февраля 1935 года была проведена очная ставка между о. Василием Наследышевым и одним из свидетелей, обвинявшим его в антисоветской деятельности и клевете на Сталинскую конституцию. На эти обвинения, а также на требование признать себя виновным в антисоветской деятельности, о. Василий отвечал:

"Нет, не признаю, антисоветской работы я никакой не проводил".

11 февраля 1938 года было составлено обвинительное заключение по делу о. Василия Наследышева, гласившее:

"Наследышев В.А., будучи враждебно настроен по отношению к ВКП(б) и Советской власти, до дня его ареста систематически проводил активную антисоветскую деятельность...

Выписка из акта о расстреле о. Василия Наследышева

В предъявленном обвинении виновным себя не признал, но достаточно изобличается очной ставкой и показаниями свидетелей".

13 февраля 1938 года на заседании тройки при Управлении НКВД Сталинградской области было вынесено постановление: "Наследышева Василия Андреевича расстрелять. Лично принадлежащее ему имущество конфисковать".

8 марта 1938 года в 18.00 отец Василий Наследышев был расстрелян.

Расстрел происходил где-то в районе г. Сталинграда (сейчас Волгоград), на тайном полигоне, где всех расстрелянных сбрасывали в общую могилу.

Место ее до сих пор, к сожалению, остается неизвестным.

Игумен Иосиф (Марьян),

настоятель храма иконы Казанской Божьей Матери

в с. Ильинка Володарского района Астраханской области